Филипп Мускевич потерял квартиру и с тех пор стал самым известным жителем острова Валаам. Он жарит картошку под сводчатыми потолками бывшей монашеской кельи Валаамского монастыря и один за другим загибает пальцы:
«Сначала Сафрина. Потом Данилова. Потом Рогова. Татарского. Зарубиных, Корнилову, Шевелеву. Сафрина выселение подкосило, он запил и скоро умер, а был умнейший и не то чтобы пьющий человек. А я как жил на Валааме, так и живу. И дальше хочу тут жить. Мы первые, на ком монастырь споткнулся».
Квартирный вопрос уже давно портит жизнь и монахам Валаамского мужского монастыря, и светским островитянам. Всё жилье на острове - бывшие монастырские здания. Все бывшие монастырские здания - кельи, скиты, паломническую гостиницу, работный дом и свечной завод - государство передало в собственность монастырю. Вместе со Спасо-Преображенским собором и всем коммунальным хозяйством с его проблемами. Не связанным с монастырем жителям острова монахи просто предложили уехать.
Примерно половина - около ста семей - согласились и уехали. А вот те, кто переселяться не хочет, в судебных разбирательствах с монахами дошли уже до Страсбургского суда. Ни монахи, ни миряне не хотели большой войны. Но мирно решить квартирный вопрос не получается, поэтому от гражданских исков жители известного острова на Ладожском озере всерьез готовы перейти к гражданскому неповиновению.
Освободить помещение
Монастырь был основан на Валааме еще в XIV в. Пережил несколько разорений. После революции отошел к Финляндии. После вхождения Карелии в состав СССР финны ушли, и в монастырские здания заселили инвалидов войны. В середине 80-х инвалидов переселили на материк, а персонал остался на острове. В 1989 г. жители Валаама написали письмо в Совет министров Карелии - просили посодействовать возрождению монастыря, и вскоре на остров высадились первые шесть монахов.
Сейчас в монастыре постоянно проживают около 100 насельников - монахов и трудников - и немногим больше 300 мирян. Всех их еще советская власть расселила по всем зданиям, сколько-нибудь подходящим для жизни: в кельи внешнего каре монастыря, трехэтажную Зимнюю гостиницу, Работный дом и даже в бывшем свечном заводике устроили 4 квартиры. Именно тогда, по мнению представителей монастыря, гражданские власти допустили ключевую юридическую ошибку: стали прописывать людей на острове.
«Жилых помещений на Валааме никогда не было, - утверждает юрист монастыря Леонид Медведев. - Все эти здания были нежилым фондом. Не имели права [туда] прописывать!»
Пока остров был светским и жилье принадлежало государству, никто не беспокоился. А когда заселенные здания одно за другим были переданы в собственность РПЦ и церковь стала активно восстанавливать монастырь, оказалось, что миряне тут на птичьих правах. Как следует из писем прокуратуры и республиканского центра охраны памятников, все здания, где прописаны жители острова, никогда не числились жилыми. А это в свою очередь значит, что и жить в них нельзя.
Получился юридический казус. Филипп Мускевич рассказывает, что суду даже пришлось менять формулировку решения о его выселении. Сначала его выселяли с формулировкой «освободить помещение» - как из нежилого фонда. Но в нежилом фонде не прописывают, поэтому появилась новая версия: «выселить». А выселить из единственного жилья на улицу по закону нельзя.
«Нам предложили две квартиры на материке - сначала маленькую, потом большую, но в ней уже был прописан эконом монастыря, поэтому мы от обеих отказались», - рассказывает Мускевич.
Он уточняет, что не согласился бы в любом случае, потому что нигде, кроме Валаама, жить не хочет. Не хотеть ему никакой закон уж точно не запрещает.
Теплые унитазы и холодные сортиры
Упрямцев вроде Мускевичей на острове не то чтобы много - по подсчетам самих «невыездных», около 50 семей. Остальные или уже уехали на материк, в город Сортавала в 40 км по воде. Или готовы уехать и ждут, пока в том же Сортавала достроят «Валаамский дом» - симпатичную кирпичную пятиэтажку, возможно, самое красивое из современных зданий города. Дом строят за счет госбюджета, а пробить финансирование строительства помогла РПЦ.
Это будет уже второй дом для переселенцев. Первый сдан еще в 2001 г. по соседству, его называют «Патриаршим». Семья Редута въехала в него 8 лет назад и «ни минуты не жалела». Надежда Ивановна и Константин Константинович - пенсионеры, им переезд не так страшен. Тем, кто помоложе, кроме квартиры нужна работа - а ее в Сортавала нет. На острове можно зарабатывать на туристах. «Можно сувениры продавать или пирожки, - объясняет Надежда Ивановна. - А если уедешь, то и разрешение на торговлю не получишь. Вот и не хотят бизнесмены переезжать».
Филипп Мускевич как раз предприниматель. Он работал начальником отдела природы Валаамского заповедника. В начале 90-х заповедник закрыли, Филипп подался в бизнес, открыл было магазин, но дело не пошло, и сейчас семья живет продажей глиняных колокольчиков туристам и паломникам. В 2002 г. монастырь получил крупное целевое пожертвование на восстановление именно того скита, где жили Мускевичи. Тут семья и получила первое предписание на выезд. В августе судебные приставы их выселили. Филиппа пустила пожить в свою комнату знакомая, которая ждет ордера на сортавальскую квартиру. Где Филипп будет жить, когда она переедет, он не знает. Где угодно, говорит, только не на материке.
С точки зрения городского обывателя, жить на Валааме не то что трудно - очень трудно. Единой системы канализации на острове нет, централизованное водоснабжение - не везде, отопление почти всюду печное, и еще недавно были регулярные отключения электричества. Почти любая валаамская квартира - это не квартира, а помещение: выгороженный участок пола, который семья делит перегородками по своему усмотрению. Можно две комнаты сделать, а можно оставить одну большую в два окна, а кухню в коридоре устроить. Где-то один туалет на этаж, а ванной комнаты нет совсем, а где-то и вовсе удобства на улице.
Остряки называют жилплощадь на материке «теплым унитазом», но это не очень смешная шутка.
«Когда я была молодая-незамужняя, мне бытовуха была безразлична», - вспоминает экс-директор Валаамской школы Ирина Батаева, ожидающая теперь ордера на квартиру в Сортавала. С детьми, говорит, стало очень тяжело: «Пеленки-распашонки стирать можно было только в туалете на этаже и только после полуночи, когда туда уже мало кто заглядывал. А дрова? А перебои с электричеством?»
Но многих валаамцев бытовые проблемы, кажется, вообще не беспокоят. Семья Судариковых занимает половину деревянного дома на лесистом мысу острова. Лариса была начальником островного загса, пока его не закрыли, а Сергей командует пожарной частью. Вода - из озера, туалет - на улице. Вид из окон - роскошный. Лариса Сударикова живет так всю жизнь и другой не хочет. «Кому-то кажется, что теплый унитаз - это и есть счастье в жизни, но не в моей системе ценностей!» - решительно заявляет она, наблюдая, как тракторист сваливает у забора очередные пять кубометров дров.
Свой дом - как говорят на Валааме, хутор - Судариковы ремонтируют сами. Сами утеплили, покрасили, даже табличку с номером - Центральная, 3 - повесили.
«Дом муниципальный, но государство давно ничего не делает. Ну и пусть - только бы знать, что мы тут хозяева, сами всё сделаем, ничья помощь нам не нужна!» - рассуждает Лариса.
На прошлой неделе к Судариковым приезжала комиссия с материка, обследовала дом на предмет ветхости и аварийности. Признали дом пригодным для жилья, с гордостью говорит Сергей Судариков. Теперь, надеется Лариса, у них есть шанс приватизировать свой хутор, а с документом о собственности - кто их тронет?
Жалоба №11923/07
Приватизировать жилплощадь попытался и другой валаамец - обитатель Зимней гостиницы Сергей Григорьев, бывший глава местной администрации. Не помогли ни административный ресурс, ни совместное фото с Путиным. В процессе борьбы за жилье Григорьев лишился сначала бизнеса - магазина: на острове осталась только монастырская лавка. Потом должности - администрацию упразднили после присоединения поселка Валаам к городу Сортавала. И вот ему тоже пришло письмо настоятеля монастыря игумена Панкратия с требованием «освободить незаконно занимаемые помещения». Следующим письмом должна быть повестка в суд по иску о выселении, как у Мускевичей. Григорьевская жалоба на отказ в приватизации принята к рассмотрению Страсбургским судом под №11923/07.
Жалоба Григорьева в Страсбург - уже пятая от жителей Валаама. Григорьев теперь получает второе образование - конечно, юридическое. Мускевич тоже шутит, что подготовка к судам не оставляет ему времени на чтение никакой литературы, кроме кодексов. Они такие не одни: почти у каждого «невыездного» валаамца есть опыт обращений и жалоб практически во все инстанции - от управления охраны памятников до уполномоченного по правам человека и даже президента Медведева. На прошлой неделе Григорьев, например, как раз Медведеву очередное письмо писал - как юрист юристу.
«Заметьте, никто из нас не пишет “монастырь плохой, выселите его куда-нибудь!”, - говорит Григорьев. - Все знают, что монахи помогают местным пенсионерам - дрова им привозят, ремонт печей оплачивают. Мы не против монастыря. Мы против его политики».
Многие валаамцы из тех, кто не хочет уезжать с острова, видят выход в строительстве на Валааме нового поселка - посада, как называет его один из лоббистов идеи Александр Щербаков. Он объясняет, что при монастырях всегда были такие поселения для мирян:
«Вот бы нам разрешили отстроиться на поле за монастырской стеной, там, где сейчас сараи-развалюхи. Двадцать домов на две-три семьи - и конфликт был бы исчерпан».
Схожие планы, кстати, были и у советской власти - генплан такого поселка был разработан и утвержден еще в конце 80-х.
Но юрист монастыря Леонид Медведев считает, что с посадом не получится - статус памятника запрещает на острове любое новое гражданское строительство. А возводить религиозные объекты, как говорит Медведев, разрешено - так и появился на острове новый скит-резиденция Патриарха с гостевым домом для высоких гостей уровня президента. Скит освятили как Свято-Владимирский - во имя крестителя Руси Владимира Красное Солнышко. Особо ехидные валаамцы, правда, считают, что имели в виду Путина, а скитская часовня во имя святой Людмилы названа так, разумеется, в честь Людмилы Путиной. Неправда, ересь, говорят в монастыре.
Неопределенность в квартирном вопросе надоела валаамцам больше коммунальных проблем. Так долго жить нельзя, заявляет Щербаков:
«И мы, и церковь понимаем, что у нас на острове получилась большая коммуналка, которой надо разъехаться, иначе все скоро друг на друга с кулаками полезут. Им что, нужна вторая Кондопога? Только в Кондопоге черными называли кавказцев, а у нас - монахов».
Воинственно настроен и Сергей Григорьев - говорит, что при появлении приставов будет защищать свое жилье с охотничьим ружьем в руках. На такие решительные действия, конечно, готов пойти далеко не каждый «невыездной», но даже пацифист Филипп Мускевич считает, что если бы валаамцы каждого выселяемого отстаивали так же энергично, как его семью, то, возможно, монастырь сейчас бы «вел себя по-другому».
Этому затянувшемуся конфликту уже больше 20 лет, но даже на Валааме он не первый. Самый ранний описан еще в летописи XVI в. - «Сказании… о создании пречистой обители Господа Бога на Валааме». В переводе на современный язык сходство с нынешними событиями получается почти буквальное:
«Правители города, повинуясь словам архиепископа <…> чтобы был тот остров Валаам отдан преподобному Сергию, а живущие там люди изгнаны <…> отрядили посланцев с письменными указами. Посланники людей с острова высылать начали. Тогда они, бесом вооруженные, ополчились и устроили войну против посланных <…>. И многие из язычников были низвержены - рукою всесильного Христа Бога их одолели и многих избили, и вскоре с острова изгнали».
Если верить сказанию, преподобный Сергий на Валааме тоже долго не задержался: дьявол обуял монахов, и те выгнали святого с острова «принуждением и бесчестием».
01.11.2008
По этой теме читайте также:
